Улицы Ташкента: Зульфия

Улица Зульфияханум, расположенная в Шайхантаурском районе Ташкента, названа в честь узбекской поэтессы Зульфии Исраиловой.

Зульфия Исраилова — широко известная, талантливая узбек­ская поэтесса. Долгую плодотворную творческую жизнь она посвятила своему народу; воспела его славные трудовые достижения, его многовековые нравственные и семейные тради­ции; прославила мать — Родину и мать — хранительницу семей­ного очага. Пожалуй, и не найдется темы в многообразной жиз­ни Узбекистана, которую бы обошла вниманием Зульфия. Ее художественный мир — вся страна Узбекистан — независимый и суверенный. Яркая художница, тонкий знаток души простого человека-труженика, смелый борец за равные права женщин Востока в обществе, поэтесса и писательница создала произве­дения самых различных жанров: поэмы, баллады, элегии, лири­ческие стихотворения, рассказы, очерки, публицистические ста­тьи и газетные корреспонденции.

Поэзия Зульфии давно перешагнула границы Узбекистана. Авторитет ее поэзии — в правдивом отражении пафоса нашей сложной эпохи, в самобытном, ярком изображении души и дея­ний человека нашей современности. Выходец из трудовой се­мьи, она воспела труд и человека в нем звонкой музыкой стиха.

Зульфия родилась в семье литейщика-кустаря в 1915 году, в Ташкенте. Ее родители тем не менее были люди высокой культу­ры. "Моя мать была тихой и, как помнится мне, всегда печальной. Но в ней не было рабской забитости... Сколько песен и легенд знала она, как умела рассказывать и петь, как могла ув­лечь нас, детей, волшебной сказкой, — вспоминает Зульфия о своей матери. — Любовь к слову, творящему чудеса, раскрыва­ющему мир, ведущему человека к прекрасному, заронила мне в сердце мать — простая женщина...". И, естественно, мать очень хотела, чтобы ее дети стали высокообразованными, культурны­ми людьми. И ее желания сбылись. Зульфия, окончив среднюю школу и женское педагогическое училище, стала работать в ре­дакции республиканских газет и журналов, увлеклась поэзией, стала писать стихи. Ее первые стихи появились в журнале "Янги йул", в газетах "Кизил Узбекистон", "Ёш ленинчи".

В 1932 году, когда ей исполнилось 17 лет, вышел первый сборник ее стихов "Страницы жизни". Это стихи о молодежи, о дружбе, о красоте человеческой души. Затем при­шло признание, ее стихи, поэмы, рассказы стали появляться в различных изданиях, выходить в свет отдельными книгами. С 1938 года она работает в различных крупных издательствах, является членом различных республи­канских и межреспубликанских организацией.

Творческий путь Зульфии, поэтессы и журналиста, прозаи­ка и публициста, отмечен неустанными поисками наиболее выра­зительных форм отображения поэтической истины, изображе­ния простых и знатных людей-тружеников. Герои ее ранних про­изведений бедняки-дехкане, чабаны, ремесленники, простые женщины-матери — люди той части общества, в которой вырос­ла сама поэтесса и судьбы которых близки и понятны ей.

Однако это был период ученичества. Ее стихи были несовер­шенны. Образный строй, манера письма, ритмика выражения поэтической мысли — все это исходило из устного народного поэтического творчества, знакомого ей с детства. Не хватало поэтического опыта, знаний, уверенности в себе. Осознавая все это, Зульфия усиленно работает над собой, поступает в аспиран­туру, изучает классику мировой литературы, философию Восто­ка и Запада, осваивает многообразные формы восточной поэзии. И эти усилия, этот изнурительный труд над собой скоро при­несли свои замечательные плоды. Ее стихи "Хаджар", "Свобод­ная девушка", "Мы", "Я любила тебя", "Песня восхождения" полюбились читателю. Пришло признание таланта молодой поэтессы.

Наиболее ярко и полно расцвел талант Зульфии в трудные годы войны: в ее стихах мощно звучит голос патриота, ощуща­ется лирически теплое отношение к тем, кто с оружием в руках сражается за независимость своей Родины и кто в глубоком тылу повседневным изнурительным трудом снабжает фронт всем не­обходимым. В стихотворении "Фархадом звался он" выражена ненависть к фашистским завоевателям, вера в победу. Призывы к борьбе с врагом сочетаются с материнской песней о сыне — солдате, с горестным переживанием жены за своего мужа — фронтовика и храброго бойца, тоскующего по матери и жене. Раненый, истекающий кровью, в полубреду борется солдат со смертью:

Он в небо чистое глядел,

Прозрачный воздух голубел.

И, словно в зеркале, он в нем

Себя узнал в краю родном.

И смерть, что рядом с ним была,

На шаг послушно отошла.

И в проясненном сознании, в миражах воспоминания о недав­ней мирной жизни

Увидел он Узбекистан,

Друзей и щедрый дастархан,

Знакомый двор, старушку мать —

Ему ее не обнимать.

Глубокое душевное переживание от представленной в вооб­ражении солдата картины родного края дополняется особо острым чувством, сочетающим и гнетущую тоску и восторженный всплеск сердца, когда

В атласном платье, как заря,

Его улыбкою даря,

Навстречу, радости полна,

Идет любимая жена.

Лирический герой, сражаясь сначала на поле боя, а затем, истекая кровью, борется со смертью, черпает силы для жизни в вере в завтрашний день, в победу над врагом, в бессмертие сво­его народа.

Когда разгромлен будет враг —

Я знаю, это будет так, —

С тобой я буду, мой народ.

А кто с тобой — тот не умрет!

Любовь к Родине, к своему краю, высокое чувство патриотиз­ма, сочетающиеся с неизбывной верой в благополучный исход военной страды — не просто плод фантазии поэтической души Зульфии, а это свойство национального характера узбекского на­рода, ярко выраженное в стихах поэтессы, которая имела право так сказать за весь народ:

И, верою незыблемой полна

В победу нашу, саз беру я в руки.

Тебе, о мать! тебе, моя страна,

Стихов, из сердца вырвавшихся звуков!

Поэтесса не приемлет счастье где-то за пределами Отчизны, даже если там и в самом деле может быть хорошо: "Ведь счастье живо лишь в стране родной".

Вот почему мне Родина милей,

Дороже мне, чем свет дневной для глаза.

Любовь к ней говорит в крови моей,

Напевом отзываясь в струнах саза.

В аллегорическом звучании стихотворения "Садовник дале­ко", посвященном воину-фронтовику, на время оставившему без присмотра свой огромный сад — целую страну, чтобы разде­латься с незваным "гостем" в касках, Зульфия передает об­щенародный настрой и настроение, выраженное через симво­лический образ садовника, олицетворяющего трудовой народ своей страны.

Чуть солнце зардеется, в сад выхожу я —

"Скажите мне, розы, скажи мне мой сад,

Где добрый садовник ваш, где он?"

А розы Раскроют бутоны и так говорят:

"Садовник далеко, он там, где бушует

Метелица злая, где нету весны.

Он там, дорогая, он там защищает

Великое дело великой страны..."

Лирические стихи Зульфии военных лет, исполненные глубо­кого чувства гражданственности и патриотизма, не лишены и любовно-чувственных интонаций. В стихотворении "Сюзане", до краев заполненном светлым чувством и неизбывной надеждой на человеческое счастье, поэтесса, сообщая о народном обы­чае — вышивании невестой цветного сюзане своему любимому, с болью в голосе рассказывает о тоске героини о своем суже­ном, который вдали от нее выполняет свой священный долг пе­ред Родиной. И не только о тоске, но и о верности, о чести и славе.

И словно сквозь узор глядят глаза твои,

И на шелку стежки, как строки на бумаге,

И это сюзане — письмо моей любви,

О верности оно, о славе и отваге.

Героиня этого стихотворения жива мечтой о .предстоящей встрече, которая непременно состоится, но только после того, как восторжествует победа над врагом, и мечтой о грядущей мирной жизни на земле.

Ты победишь врага. Вернешься. И вдвоем

Цветного сюзане мы развернем узоры.

Сияньем солнечным оно наполнит дом,

И солнце никогда не спрячется за горы.

В стихотворениях военных лет, отмеченных высоким художе­ственным мастерством, обилием всегда светлых поэтических образов и интонаций, наблюдается органичное слияние фольк­лорных приемов и народных оборотов речи с элементами сви­рельной литературной лексики. Лирический герой, как правило, ярко и недвусмысленно выражает свое, порой оригинальное, непривычно неожиданное отношение к явлениям и событиям фронтовой и тыловой жизни народа и его воинов. В стихотворе­нии "Певцы на фронте" поэтесса с душевной болью и гневным осуждением прямых виновников смотрит со слезами на глазах на "развалины", на выжженную войной, почерневшую, опустев­шую землю, и выражает уверенность в том, что "скоро в этом выжженном краю" вновь наступит мирная жизнь и зацветут сады, зазеленеют рощи и луга...

Отгремела война, отрадовались победе, восторженно встре­тили победителей и оплакали навернувшихся, и новые темы уже мирного труда овладевают сердцем поэтессы. Послевоен­ные стихи Зульфии наполнены новым философским содержани­ем; в них шире и масштабней изображается израненная войной действительность, отличающаяся небывалым подъемом народно­го трудового энтузиазма. Тема труда в ее поэзии становится до­минирующей. Она воспевала хлопкороба и рабочего, инженера и ученого, отдающих свои силы на благо страны. Зульфия не отделяет человека, его счастье от всей страны Узбекистан.

Каждый куст, каждый слабенький стебель хлопчатника,

Как детей на груди, согревала она.

И чем больше труда и заботы в них вложено,

Тем счастливей народ, тем прекрасней страна.

Заметное место в творчестве Зульфии отведено судьбе жен­щины-узбечки, осмысляется ее активная роль в жизни своей страны. Зульфия не скрывает того, что в далекие прошлые вре­мена роль женщины виделась в пределах домашнего очага, су­жалась до безответной рабыни, покорной мужчине в доме, кото­рый был — и господин, и повелитель, которому женщина обяза­на была слепо поклоняться. Бросая ретроспективный взгляд на женщину, оценивая ее место в обществе далекого прошлого, Зуль­фия как бы обращается к ней из будущего:

Ты не жила, ты мучилась веками.

Но вот исчезла над тобою мгла.

В своей теплой и светлой лирике ("Моей подруге", "Мать", "Мартвенник утром", "Победительницам" и др.) Зульфия рас­сказывает о трудовых подвигах узбекского народа, восхищается трудовой доблестью женщин-узбечек, прославляет их роль в об­ществе, показывает разностороннюю занятость женщин во всех областях жизни страны:

Ты сеешь хлеб. Ты всходишь на высоты.

Ты у станка стоишь в цехах больших.

Ты смотришь в высь и видишь самолеты,

И в небесах сама ты водишь их.

Поэзия Зульфии овеяна трепетным чувством любви к при­роде и человеку как неотъемлемой, высшей части самой приро­ды. В ее стихах природа предстает в светлых тонах, ярких крас­ках и образах.

Только что вымытый, полный сияния,

Лес окружает меня красотой.

Хвои намокшей впиваю дыханье,

Тихо шагаю тропинкой лесной.

Лирика Зульфии, исполненная благородством, мужественным, подлинно народным пафосом, искренним чувством любви и ува­жения к природе и человеку, богатством красок и неожиданно свежих образов, волнует душу читателя, укрепляет в нем веру в будущее человечества.

Все поэтическое творчество Зульфии - это вдохновенный гимн родному Узбекистану, гимн человеку труда, гимн любви и правде на земле:

Любви и правды огненная сила,

Казалось, двигала моим пером,

Ни горя, ни веселья не таила, —

Я честно говорила обо всем.

Прошли многие годы славного творческого труда Зульфии, произошли большие жизненные перемены в судьбе республики и ее народа, а "огненная сила любви и сегодня согревает душу читателя, волнует его сердце и разум".

Источник