Венгры на Востоке

Но многие представители этого народа  вернутся сюда спустя много столетий,  правда, не по своей воле. Но вернутся, чтобы пожить здесь, поделиться своими знаниями, вспомнить древние обычаи своей первой Родины, и уехать обратно…                                                                                                                 

Впервые я узнал об этом народе в далеком детстве, когда молодой еще мой папа купил серию марок с под-писью на незнакомом языке, объяснив, что выпущены они в какой-то Венгрии. А мне и невдомек было, что есть такая страна. А подпись – она была сделана на языке, который сами венгры называют мадьярским, по само - названию этого народа.                                                

Позже, найдя в одной из библиотек книгу о шпионах (извините, разведчиках), я узнал, что одним из первых венгров, посетивших свою древнюю Родину, был Арминий Вамбери, (он же - Герман Бамбергер) который в 1863-м году, под видом дервиша – странствующего монаха, прошел по владениям правителей Хивы и Бухары, при этом, по легенде, ему даже удалось поговорить с эмиром Бухары (!!!), когда тот находился в Самарканде. Якобы его высочество заподозрил в дервише шпиона (каковым он и был на самом деле), но отличное знание Ал-Корана, который тот выказал в беседе с эмиром, развеяло все сомнения правителя. Вамбери благополучно вернулся в свою страну, где и создал книгу, в которой рассказал о пережитых приключениях.                                 

Во время, и после завоевания Туркестанского края сюда стали приезжать, кроме русских, татар и прочих, немцы,  поляки, евреи, но вот венгров были считанные единицы. Одним из них стал  нотариус Карлуш, уроженец Вены – столицы Австро-Венгерской империи. Сей трудолюбивый человек проживал  в одноэтажном доме  на улочке, получившей вкусное название – Вишневая. Именно он и приложил свои руки к созданию фактически вишневого сада, высадив вдоль улицы большое количество столь полезных деревьев. Тем и запомнился проживавшим рядом с ним соседям, да и не только им…                                                            

Шли годы, пришел и тот самый роковой для мира 1914-й год, когда 28 июня в Сараево выстрелами Гаврилы Принципа из револьвера он разделился на две исторические эпохи – ДО и ПОСЛЕ первой Мировой войны… Началась эта страшная война, последствиями которой стало изменение политических и государственных границ многих стран мира, в список которых вошла и последняя европейская монархия династии Габсбургов – Австро-Венгрия. Ее армия воевала на Восточном фронте против российских войск, и, надо сказать, воевала не особенно удачно. Это было достаточно  неподготовленное воинское соединение, в составе которого воевали люди самых разных национальностей, к примеру, русинов, которые попросту не желали воевать, и легко сдавались в плен при первой же возможности.                    

Вот и венгры, находившиеся в рядах австро-венгерской армии, а многие их них попросту не понимали – за что именно их заставили воевать, находили в сдаче в плен самый лучший выход - рано или поздно, но война все равно закончится – так лучше в плену, чем на линии фронта. Особенно большое количество пленных было взято в ходе так называемого Брусиловского прорыва, наступательной операции, происходившей с 4 июня по 13 августа 1916-го года.  Военнопленных пришлось перевозить на территорию Туркестанского края, где город Коканд стал главной точкой их приема и дальнейшего распределения по городам края.        

Прибывшие военнопленные первоначально размещались в специальных лагерях, где их довольно сносно кормили, и предоставляли возможность работать, как на внутренних лагерных работах, так и за пределами лагерей.   

Современные «исследователи» сейчас поднимут шум – «пленные умирали в лагерях тысячами, как можно забыть об этом???»  Да, было такое, не отрицаю, вот только кого винить в подобном – врачей, пищу, условия содержания, климат, наконец? Одно только слово – тиф, и все становится на свои места. Я уже не задаю встречный вопрос – а как содержались военнопленные других армий в немецком плену, в ту самую, Первую мировую?                                                                                                                

Есть в нашем городе пятое по счету православное кладбище, именуемое в народе как «Боткина». Именно здесь, сто с небольшим лет назад находилась так называемая «мадьярская» карта, на которой нашли свое последнее пристанище более сотни бывших военнослужащих бывшей австро-венгерской армии. В ее начале был возведен красивый памятник в виде сфинкса, автором которого был скульптор Иштван Гатч. Он также оказался  в плену,  и был направлен на работы по художественному оформлению римско-католического костела в Ташкенте, того самого, что и поныне стоит напротив старого ТашМИ. Даже в начале 30-х годов мастер преподавал в Ташкентской художественной школе, и незадолго до начала войны 1941-го-1945-го годов вернулся на Родину.

Это только один пример участия венгерских специалистов в жизни Туркестанского края. Их, этих примеров,  можно привести множество. Например, в большинстве ташкентских пекарен, в частности, в кондитерской  Якова Эйслера, что находилась на месте дома №6 по улице Мустакиллик,  работали не то два, не то три  венгра.

Среди военнопленных – венгров были архитекторы и  скульпторы, художники и музыканты, учителя и строители, и все они были нарасхват – здесь ценился профессионализм в работе, умение работать так, чтобы мастера «передавали из рук в руки», заранее зная, что качество работы гарантированно. Венгры вместе с нашими, местными рабочими трудились на самых разных видах производства, честно и добросовестно, в большинстве своем снискав уважение в своих коллективах, да и у местных  жителей тоже.           

Второй пример – в Бухаре несколько десятков военнопленных – венгров принимали участие в сооружении железной дороги, и справились с этой работой очень даже хорошо. Были среди венгров и умелые музыканты,  игравшие впоследствии  в ташкентском симфоническом оркестре под управлением Ф. Седлячека. Но это все в большинстве о рядовых солдатах, да о фельдфебелях, да о самых младших офицерах, в общем, о тех, кто не имел  «дворянского звания». Средние же и старшие офицеры к работам практически не привлекались, да  и не умели они ничего, а потому содержались  зачастую отдельно от нижних чинов.                 

Например, был такой генерал-лейтенант, умудрившийся попасть в плен в самом начале войны – в 1914-м году – фон Гаук. Годом позже к нему присоединился генерал – майор Рафт, и оба они проживали в самой, можно сказать, фешенебельной гостинице «Регина», принадлежавшей известному ташкентскому купцу и меценату Дмитрию Николаевичу Захо, возведенной в самом центре города, напротив современного «Зарафшана».       

В некоторых городах края, например, в Казалинске, офицерам разрешалось даже строить собственные особняки, правда, за собственный счет – самый дорогой из них обошелся в 500 рублей – крупная сумма даже во время войны. Внимательный читатель спросит – откуда, мол, деньги у военнопленных? Так казна тех времен снабжала их русскими деньгами – 50 рублей в месяц, на которые они могли вести довольно сытную жизнь, почти ни в чем себе не отказывая. Даже самый младший по возрасту и званию офицер требовал себе…денщика, по воспоминаниям венгра Сенчека. Другой венгр – Ш.Ш.Ганн, вспоминал, что сначала он попал в Троицкий лагерь, где ему пришлось нелегко - непривычный климат, пища, условия – все это вызвало вспышку разных болезней, от которых ушли из жизни тысячи пленных. Впоследствии он попал на работы в Ташкентскую крепость, где условия жизни и проживания были намного лучше.      

Но, надвигались исторические перемены, ввиду которых надзор за пленными был фактически сведен к нулю, и они стали передвигаться по территории городов и поселков практически свободно. Многие из них уходили на работу к местным жителям, которые с удовольствием пользовались их услугами, и не обижали оплатой или продуктами.                                                                                                                 

Правда, стало совсем плохо, когда новые власти края попросту открыли ворота лагерей, и при этом прекратили снабжение питанием. Бывшие военнопленные теперь должны были сами озаботиться вопросами жилья и питания – они вынуждены были искать любую, мало-мальски значимую работу, лишь хоть как-то прожить. Но были и такие смельчаки, кто заводил отношения с местными женщинами, создавал семьи и впоследствии остался здесь навсегда. Многие из бывших военнопленных, теперь уже иностранных подданных – их статус изменился,  особенно мадьяры, добровольно записывались в вооруженные силы Туркестанской республики,  выполняя приказы новых для них командиров. Не будем судить их за подобные решения - это был один из способов выжить, не остаться голодным, и, вполне возможно, вернуться на Родину.          

Тем более, что в 1918-м году был создан Комитент иностранных подданных, которому было вменено в обязанность оказывать помощь всем бывшим военнопленным, пожелавшим вернуться в родные пенаты.

Памятник венгерским военнопленным на Боткинском кладбище, современный вид

По - разному сложились и судьбы оставшихся – кто-то достиг определенных высот, а кто-то прожил свою жизнь тихо и спокойно. Потомки некоторых из них, вполне возможно, и поныне живут в Ташкенте, Андижане, и других городах республики. Может быть, кто-нибудь из них прочитает эти строки, и позволит мне повторить сегодняшний рассказ, наполнив его воспоминаниями родственников, хранящих память о своих далеких  предках из Венгрии.

P.S.Была в городе совсем еще недавно улица Венгерская. Вернуть бы сие название…